приходится на действующие медицинские радиотерапевтические установки. Ежегодно из промышленности для целей радиографии поступает около 10 тыс. новых источников.

Так, например, только в США выдано 157 тыс. лицензий на использование радиоактивных материалов, причем общее количество устройств, в которых они применяются, -1,8 тыс.⁴ С 1996 г. по настоящее время различными американскими компаниями и пользователями было утеряно свыше 1,5 тыс. РИ. Более половины из них так и не было найдено. По данным регулирующих органов стран ЕС, в Европейском союзе ежегодно пропадают порядка 70 источников. Более того, согласно информации экспертов Европейской комиссии, около 30 000 источников, находящихся в пользовании, имеют недостаточный уровень учета и контроля и рискуют пополнить список «бесхозных»⁵.

РАДИОАКТИВНЫЕ ИСТОЧНИКИ КАК ПОЛИТИЧЕСКИЙ ФАКТОР

Так же остро данная проблема стоит и в бывших республиках СССР, что объясняется дезинтеграционными процессами и экономическим кризисом 1990-х гг.

Однако, как представляется, трактовка истоков этой проблемы в ряде случаев некоторыми представителями западных стран и государств СНГ, в частности Грузии, имеет под собой ярко выраженную политическую подоплеку и, соответственно, далеко не всегда объективна.

Статистика, приводимая грузинскими официальными лицами, по обнаруженным на территории Грузии «бесхозным» РИ варьируется от 200 до 300 РИ⁶.

Широко известен инцидент, произошедший в 1997 г. в Лило на базе пограничных войск Грузии, когда 11 грузинских военнослужащих подверглись сильному радиоактивному облучению. Это произошло в результате несанкционированного обращения с источниками, извлеченными из демонтированных калибровочных приборов. Говоря об этом, грузинские официальные представители почему-то предпочитают не вспоминать обстановку нетерпимости, которая нагнеталась вокруг российских баз, включая Лило, в 1992 г.⁷ Тогда у российских военных не было ни времени, ни возможности для нормальной передачи объектов. По свидетельствам очевидцев, Тбилиси давал считанные часы на сборы, объявив все имущество, находившееся на бывших советских военных объектах, грузинской собственностью. Если к этому добавить реальные угрозы, которые существовали для семей военнослужащих, то, как говорится, - комментарии тут излишни.

Грузинская же сторона, несмотря на проявленную поспешность при овладении новой собственностью, не могла не знать, что база в Лило в прошлом была местом дислокации 305-го отдельного механизированного полка гражданской обороны Закавказского военного округа. Там отрабатывались действия сил гражданской обороны в условиях радиационного поражения (калибровка приборов, выявление мест нахождения РИ, определение их мощности и т.д.)⁸. При этом можно только гадать, каким образом новый владелец объекта (командование пограничных войск Грузии)⁹ могло пойти на сооружение футбольного поля практически в центре активной зоны бывшего полигона, сняв почти весь защитный слой земли.

Официальный Тбилиси также предпочитает не говорить о других фактах. Например, о том, что в 1992-1993 гг. Республике Грузии официально было передано пять подвижных ремонтно-химических мастерских (ПРХМ) вместе с эксплуатационной документацией¹⁰. Одновременно грузинской стороной в 1992 г. было несанкционированно захвачено три ПРХМ и 48 комплектов СО-6 с радиационными источниками от списанных ранее ПРХМ, хранившихся на войсковых складах. Известно, что большая часть вышеуказанной техники и материалов попросту была разграблена в поисках ценных металлов и «разошлась» по тем районам, которые позже и указывались грузинской стороной в связи с обнаружением «бесхозных» РИ.

В начале 2003 г. получило громкую огласку сообщение о найденных в Грузии радиоизотопных термоэлектрических генераторах (РИТЭГ). Серьезно пострадали два лесозаготовителя, нашедшие цезиевые источники с мощностью излучения порядка 40 тыс. кюри